Бангкок-8 - Страница 41

Мы говорили, а я невольно пятился от нее — совершенно непроизвольная реакция: неужели это происходит на самом деле? Неужели я на такое согласился? Мать вывела меня на улицу, где было больше света, и я понял по ее лицу, что присутствую при метаморфозе, описываемой в дамских романах. Более десяти лет Нонг вела тихую, идиллическую и невероятно скучную жизнь в провинции, и все это время в ней копились амбиции, которые с возрастом выплеснулись. И вот она вошла в раж, и теперь ее ничем не остановить. Она дергала за веревочки, а я был ее марионеткой. Но выглядела она по-прежнему потрясающе, и, кстати, по тому, как я поцеловал ее в щеку, поняла, что выиграла.

С сой Ковбой я поехал на мототакси в «Хилтон Интернэшнл», куда вызвала меня агент ФБР. Поднялся на лифте на двадцать первый этаж и нашел ее в номере за столом рассматривающей металлические предметы, в которых я узнал части оружия. Ствол и ствольная коробка мирно расположились в массивном кресле, отдельно от прочих внутренностей, а в другое она усадила меня. Я узнал детали пистолета-пулемета. Мы с оружием — я решил, что это «хеклер-и-кох» восемнадцати футов длиной с откидывающимся металлическим прикладом, — таращились друг на друга, пока Джонс говорила. Она отделила разложенные на гостиничном блокноте затвор и ударный механизм, некоторое время посмотрела на них и принялась за мороженое. Завороженный видом пистолета-пулемета, я сначала не заметил на углу стола пинтовый стакан «Хааген-Дац» с тертыми орешками. Вот это выучка: одной рукой разбирать автомат, а другой орудовать пластмассовой ложечкой! В моей стране еда в одиночку вызывает грусть и жалость — это свидетельство общественного и духовного неблагополучия. Поступать так в присутствии другого и не угостить его — полное неприличие. Я едва сдерживался. Кровь отхлынула у меня от лица, а она глотала и глотала кусочки маленького Эвереста.

— Что с вами? Вы испугались оружия? — Она взяла небольшой флакон с оружейным маслом и умело капнула на спусковой механизм. — О, понимаю, вы подумали, что у меня нет разрешения. Не стоит беспокоиться, Розен обсуждал этот вопрос с одним из ваших capo di capi. Мне позволено носить оружие, но соблюдать при этом осторожность. А если придется воспользоваться, дело замнут — ну, вы понимаете… С вами все в порядке? Никогда бы не подумала, что вас настолько поразит вид оружия. Согласна, у «хеклера-и-коха» МР-5К большое рассеивание, как и у других короткоствольных пистолетов-пулеметов. Но с оружием большей длины я бы выглядела подозрительно. — Еще пара капель масла, и Кимберли потянулась за стволом и ствольной коробкой и вдвинула затвор в направляющие. — Понимаете, я не брала его в руки с тех пор, как получила в посольстве. Пистолет пришлось пересылать в мешке с дип-почтой, так что кто его знает, как там с ним обращались. В Квонтико постоянно учат: «Следи за своим оружием». — Еще ложечка мороженого. — Но с вами я хотела поговорить о деле.

Я с отвращением смотрел, как она, отправив в рот ложку ореховой крошки и повесив на шею собранный пистолет-пулемет, встала перед зеркалом. Из такой позиции она могла бы прошить свое изображение тысячью пуль всего лишь за секунду. Квонтико плюс Голливуд. Неожиданный драматизм ситуации обострил мои чувства, и я увидел всю цепь ее предшествующих инкарнаций. Американские копы похожи на тайских в одном: и те и другие были в прошлых жизнях проходимцами. Джонс перехватила мой взгляд.

— Вас это в самом деле нервирует? Хорошо, больше никакого оружия, мы идем на прогулку. Я хочу, чтобы вы в саду кое-что мне объяснили. — Кимберли взяла стакан с мороженым, пару раз ковырнула ложкой и спохватилась: — Хотите?

— Нет, спасибо, — ответил я с облегчением, испытывая при этом такое чувство, будто поднял с ковра какую-то гадость.

— Я так и подумала. Мороженое ведь вам не по вкусу: ни чили, ни риса, ни лимонника — одна мешанина на западный манер из молока и сахара с целой тонной искусственных ароматизаторов. Но все равно пальчики оближешь.

Стакан с «Хааген-Дац» отправился в маленький холодильник. Кимберли достала из шкафа черный пластиковый чемоданчик, у которого внутри оказалась выемка по форме пистолета-пулемета. Отсоединила от «хеклера-и-коха» магазин, уложила в чемоданчик, затем таким же образом поступила с самим оружием. Я видел в ней двух разных людей: девушку, обожающую мороженое, и профессионалку, любовно ухаживающую за орудием своего ремесла.

Убрав оружие и мороженое, Джонс удалилась в спальню, а я стал рассматривать пейзаж за окном. Крунгтеп не похож на Нью-Йорк или Гонконг, но это тоже современный город. Коробками из стали и стекла, возвышающимися над небольшими садиками, лачугами, трущобами и обиталищами бездомных, он больше напоминает Мехико или города Южной Америки. Его визитная карточка — скелеты недостроенных зданий. Их кости чернеют из-за загрязненного воздуха, словно сам Будда нам напоминает, что даже дома подвержены смерти. Не всякий способен отнестись к заброшенной стройке метафизически, и я решил не делиться своими мыслями с агентом ФБР. Кимберли переоделась в белые хлопчатобумажные шорты и белую с синим блузку с лейблом Ив Сен-Лорана — то ли настоящим, то ли поддельным. Мы спустились на лифте на первый этаж (агент Джонс, я и пистолет-пулемет), и я подождал, пока она сдаст чемоданчик с оружием в гостиничный сейф.

Через несколько минут Кимберли появилась уже без пистолета, тряхнула белокурыми волосами и улыбнулась так светло, что ей можно было бы дать лет шестнадцать. Легким движением пальца она дала знать, что мы идем через вестибюль к плавательному бассейну. К нему примыкал канал, который тоже являлся территорией отеля и вел к украшенному гирляндами из ноготков молельному дому.