Бангкок-8 - Страница 52

На грани двух несовместимых миров сна и бодрствования в моем сознании вновь всплыло воспоминание о парке фаллосов в «Хилтоне». Как учил наш настоятель, медитация — это когда фантазию предпочитаешь реальности. Его бы не смутило то скопище фаллосов, хотя у него могли быть проблемы с «Хилтоном». Как и другие подвижники в нашей стране, он сохранил в себе задатки шамана языческих времен и любил предсказывать будущее. Однажды смеха ради предсказал выигрышные цифры национальной лотереи. Записал на бумажке и, чтобы не смущать умы монахов, спрятал до окончания продажи билетов. В середине XXI века предстоит глобальный сдвиг власти с Запада на Восток. И не из-за войны или развития экономики, а благодаря постепенным переменам в сознании людей. Новая эра биотехнологии потребует наивысшего развития интуиции, над которой не властен рассудок. Разрушение западного общества изнутри приведет к тому, что большинство ваших помыслов будут сосредоточены на сохранении власти. По телевидению станут показывать репортажи, как люди, хватаясь за головы, выскакивают из супермаркетов, потеряв способность воспринимать обыденные вещи. И вот тогда у руля окажутся не отравленные логическим мышлением народы Юго-Восточной Азии. Все вернется на круги своя, если вы способны проследить историю на несколько тысячелетий назад.

Мне льстило, что наставник выбрал меня, а не Пичая, чтобы поделиться своим озарением, хотя и умолчал о том, как предсказывать выигрышные цифры лотереи. (С другой стороны, он посвятил Пичая в глубочайшие тайны отношений между так называемыми живыми и так называемыми мертвыми.)

Новой мировой войны не предвидится, но к середине века все страны (за исключением Исландии и Новой Зеландии) будут конфликтовать с соседями из-за прав на водные ресурсы. Папуа Новая Гвинея в 2056 году победит Аргентину со счетом 3:1 в финале мирового первенства за Кубок по футболу. В 2038 году список бестселлеров возглавит книга «Как общаться с сумасшедшими и самому не свихнуться». Повсеместно легализованная марихуана, опередив спиртное, станет основным средством релаксации в Европе, в том числе во Франции, где законодатели (поставляющие шампанское, светлое бордо и бургонское красное) тут же попытаются вернуть наркотик под контроль закона.

Глава 34

В то утро я проснулся рано и оставшийся до открытия магазинов час провел в здании торгового центра «Эмпориум» на Сукумвите. Я заметил, что тот взрыв красок, который некогда устроил Ив Сен-Лоран, теперь переняли модельеры Италии — с цветами экспериментировали главным образом Версаче и Армани, а Сен-Лоран вернулся к черному и коричневому. Зато Эрменеджильдо Зенья предпочитал бежевый — весьма подходящий цвет для его очень изящных шерстяных вещей. Я повздыхал у его двубортного блейзера (стоимостью полторы тысячи долларов) из верблюжьей шерсти с пуговицами под черепаховый панцирь. Но потом моим вниманием завладела коллекция Армани — вязанные из шелковых и атласных нитей галстуки, спортивные кашемировые пиджаки и двубортные костюмы. Вещи более утонченные, чем у позднего Версаче. И разве можно обойти вниманием выставленные в витринах рубашки в мелкую клетку или из мятого хлопка в полоску и юбки из крепа от Армани, созданные с присущим ему пылом искренней итальянской натуры, близкой тайскому сердцу? Но моя истинная слабость — это обувь, и большую часть времени я провел, посматривая на коллекцию Балли — отливающие матовым блеском красного дерева мокасины и очень милые перфорированные спортивные туфли — такие, как в фильме «Гэтсби». Здесь были и необычные женские туфли — с такими каблуками и носами, какие никому другому не придумать. Не пропустил ни Фила, ни Феррагамо, ни Гуччи, ни весьма экзотичного «Бейкер-Бенджиса», который только недавно появился в нашем королевстве. Должен признаться, что эту развращающую и расслабляющую болезнь вызывает белая зараза в моей крови. Я унаследовал ее от Трюфо и Фрица. Оба они, хотя и каждый по-своему, грешили самолюбованием и обращали на свой гардероб самое серьезное внимание. И оба вмешались в воспитание в ключевые моменты моего развития. Приказ агента ФБР приодеться унизил меня, а потому была необходима медитация. Мне надоело оставаться бедным — по крайней мере моей небуддистской части. И я чувствовал себя препогано, когда подъехал на мототакси к «Хилтону», чтобы встретиться с Кимберли. Она приехала в Ривер-Сити на своей машине.

Сидя на заднем сиденье автомобиля, я объяснял:

— Ривер-Сити — это такое место, куда приходят тупые и богатые, чтобы обзавестись произведениями восточного искусства. Здесь платят сто процентов сверху за продуманное размещение предмета, за подсветку, за услуги продавца. Этот мегамолл для любителей искусства выглядит именно так, как они того ждут, и, пожалуй, единственный в этих местах.

Я был в рубашке цвета хаки, белых брюках и черных начищенных ботинках (одежда так себе, но особенно отвратительными были ботинки). К тому времени, когда мы остановились на парковке, Кимберли низвела меня на уровень гида-индейца.

Почему-то у меня возникло чувство, что еще сидя в кабинете в Квонтико и воображая, как будет купаться в лучах славы, когда накроет с поличным Уоррена, она тщательно спланировала сегодняшний выход. Светлые волосы, темные очки от Гуччи, черный деловой костюм от Ив Сен-Лорана, блузка с открытым воротом и нитка жемчуга. Маленькие жемчужины.

— Я прилетела сюда из Нью-Йорка в деловую командировку, — пояснила она. — А вы — мой Пятница.

Мы поднялись на эскалаторе на второй уровень и сразу наткнулись на галерею изящных искусств Уоррена, которая была расположена в самом выгодном месте, прямо перед сходом с эскалатора. Кимберли ошиблась во времени начала работы. Такие заведения не открываются раньше одиннадцати, когда приходит разодетый красавчик и, зевая, отпирает замок. Умные покупатели не болтаются здесь без дела — они назначают время. Для выгодного клиента продавец откроет магазин и в полночь. Мы постояли у витрины достаточно, чтобы Джонс успела похвастать своими знаниями: